Оля, привет. Первый вопрос – дежурный. Как, по-твоему, консалтинговый бизнес отреагировал на пандемию, изменение условий работы и начавшийся кризис?

Не буду обобщать за всю отрасль, скажу, что у нас. Первый месяц, конечно, был легкий шок. Но это была общая неопределенность, скорее даже не в бизнесе, а в жизни. Сейчас все более-менее нормально, мы сместились в онлайн и работы хватает.

Ну да, консалтингу проще было уйти в онлайн, чем многим другим отраслям.

Не так все очевидно. Формально нам было легко перейти в онлайн. Но уже через две-три недели стало очевидно, что нужно корректировать содержание курсов. Все-таки формат работы в онлайн резко отличается от работы офлайн. Мы даже взяли у клиентов небольшую паузу, переформатироваться. Вплоть до того, что срочно стали изучать вопросы нейрофизиологии. Как донести информацию и как передать навыки, если нет прямого контакта с учеником. У нас всегда был акцент не на психологии или мотивации, а на «инструментальных» программах. Поэтому пришлось многое пересмотреть, начиная от продолжительности модулей до форм активности слушателей.

И удалось сохранить привычный для вас уровень продаж?

Да. Сама проблема, пандемия, стала для нас тем «волшебным пенделем», чтобы переосмыслить наши ценности и то, что мы даем клиентам. Мы, например, категорически отказались от того, что стали практиковать многие игроки нашего рынка, не только в Молдове. Мы не пошли на демпинг и на снижение цен. Тогда было бы проще перестать, чем продолжать работать. Мы сохранили «докарантинные» цены и смогли сохранить уровень востребованности наших курсов. Что еще для нас необычно, что лето вышло очень активное. Обычно у нас «сезон» это осень-зима и зима-весна. Но в этом году, из-за карантина в первую очередь и ограничений в путешествиях из-за пандемии, лето получилось очень даже рабочим.

Подписываются на курсы только молдавские клиенты, или география шире?

Шире. Кроме Молдовы – Россия и, что меня даже немного удивило, Прибалтика. Учитывая, что курс недешевый, 500-600 евро, то это значит, что приходили по чьим-то рекомендациям, мы агрессивно на другие регионы не рекламируемся.

Если вы мечтаете о пентхаусе, то вы можете исполнить свою мечту прямо сейчас. В Newton House вы еще сможете выбрать пентхаус, который вам больше подойдет и по площади. Первый взнос только 6300 евро и рассрочка на пять лет. Детали по телефону: 060222394

Это речь идет о ваших «базовых» курсах, которые были адаптированы под онлайн. А что еще пошло в онлайн?

Что пошло? По большому счету те программы, которые вполне подходят под онлайн формат, но мы до этих предпочитали их преподавать в офлайн. Речь идет о подготовке презентаций, работе с экселем и созданию сайтов на шаблонах Tilda. Это, наверное, яркий пример зашоренности и ломки стереотипов. Вначале нам казалось, что индивидуальную работу со слушателями курса в онлайн не перенести. Что на то, на что в общем пространстве уходит минута, в онлайн сделать вообще невозможно. Но, в итоге, все получилось. И клиенты распробовали онлайн формат, и он их вполне утроил.

Все равно, и этот продукт тоже был у вас до пандемии. А мне интересно, не появилось ли что-то принципиально новое?

Не знаю, насколько это читать принципиально новым, но этим летом мы по-новому открыли для себя «детский» рынок. Те же презентации и эксель были у нас в «детском» варианте. Но в начале лета мы расширили линейку того, что предлагаем подросткам. Теперь это и детские публичные выступления, и детские переговоры. Получился приличный по объему курс, пять модулей по три часа. Причем мы отыскали для него платформу, которая, например, позволяет от общего онлайн видео чата развести детей по виртуальным комнатам, один на один, где за их общением можем наблюдать только мы, но не другие участники. Вообще, карантин подтолкнул к поиску уже существующих программных решений для онлайн обучения и, оказалось, что есть малоизвестные, но очень крутые инструменты, которые позволяют очень качественно и разнообразно вести процесс онлайн обучения.

Знаешь, тема детских тренингов мне очень интересна. Это же абсолютно другая ниша, для которой можно адаптировать сотни продуктов, хоть те же интервью, которыми я занимаюсь. Но мне всегда легче воспринимать кейсы и конкретику, чем общие описания. Дай пару примеров про детские переговоры. Чему вы их конкретно учите?

Например, как вести себя в ситуации буллинга. Речь идет не о физическом, конечно, буллинге, но о не менее тяжелом для ребенка психологическом давлении и травле. Как в этой ситуации удерживаться в переговорах от встречной агрессии или позиции жертвы, и как достигать поставленной для переговоров цели. Ведь «буллер» питается твоими эмоциями и нужно уметь взять их под контроль. Или, это уже речь о публичных выступлениях, что для успешного выступления важна не степень самовыражения, а умение найти «конгруэнтность» с аудиторией, настроиться на правильное совпадение с аудиторией, чтобы захватить ее внимание.

Ты рассказываешь, а я думаю, что некоторым родителям точно не помешало бы вместе со своими детьми пройти такие курсы…

Чем интересна работа в онлайн с детьми, тем, что платформы, которые мы используем, позволяют организовать интерактивное общение с аудиторией. То есть, ребенок не просто смотрит тренинг, он, например, может быть вовлечен в квест по изучаемому материалу, когда он уже будет действовать сам, и перестанет быть только зрителем.

У меня предложение. Тема для меня интересная. Давай сегодня на этом, все же, закончим. Но договоримся, что осенью сделаем отдельный материал по детским тренингам. Тут есть о чем поговорить…

Павел Зинган