О Виорике Крецу мне рассказал Сергей Зинченко, летчик-инструктор и экзаменатор. Он готовил к экзамену первую молдавскую женщину-пилота Ольгу Кулик. Довольно долго Оля была единственным женщиной-пилотом в Молдове. Недавно я спросил Сергея, что, до сих пор не появилась вторая?

Появилась. Тебе нужно сделать интервью с Виорикой Крецу. Тем более, что она не только пилот, но и парашютистка, причем не с одним уже прыжком за спиной.

Понятно, что отказываться от такого интервью я не собирался. Позвонил Виорике, договорился о встрече. Готовиться к интервью, вроде, особенно и не надо было. Решил, что задам вопрос о самом первом полете на самолете, получу восторженный ответ о влюбленности в небо, потом спрошу про пилотные курсы и первый самостоятельный полет, потом про первый прыжок с парашютом… План был готов.

Встретились. Сели за стол. И все пошло наперекосяк. Неожиданно для меня. А так всегда интереснее.

Виорика, здравствуйте. А вы помните свой первый полет на самолете и первые впечатления? Вот пару дней назад брал интервью у Романа Ягупова, он первый раз полетел уже после 20 лет, для него первый полет навсегда остался в памяти…

Честно говоря, нет. За годы учебы и работы я столько раз летала, что первый раз абсолютно стерся в памяти, честно, не могу вспомнить…

(*** На этом ответе мой ритм интервью дал первую трещинку. Но когда напротив симпатичная молодая девушка, то, по идее, стоило продолжить разыгрывать карту «любовь к небу»)

Виорика, может вопрос и банальный, но как к вам пришло желание научиться летать?

Я предполагала услышать такой вопрос. Но ответ самый банальный. У нас в семье появился самолет, небольшая Cessna 172, кстати – самый массовый легкий самолет в истории авиации, с 50-х прошлого века годов было выпущено почти 50 000 самолетов – было бы глупо не научится его пилотировать.

(*** вторая трещинка в плане интервью. Но уже не задашь вопрос о детской мечте о полетах. Делаю третью попытку, остались парашюты)

А с парашютом вы решили прыгнуть когда? Хотелось проверить себя?

Просто в моей учебе на пилота в сентябре прошлого года получилась пауза – самолет на котором я летала, ремонтировался. И я решила прыгнуть с парашютом. Мне всегда интересно учиться новому. Пять-шесть прыжков я сделала, как положено вначале, с инструктором, а потом стала прыгать уже сама. За месяц получилось, кажется, 25 прыжков. А главное, я исполнила свое желание выпрыгнуть из самолета с разбега. Но сейчас я уже не прыгаю, учусь кататься на мотоцикле.

(*** на этом месте я решил, что копать в глубину и узнавать, как Виорика училась летать шаг за шагом, я, пожалуй, не буду. И интервью превратилось просто неформальную болтовню в легкий поток удивления).

Виорика, а ты можешь перечислить сходу, чем вообще ты занималась, кроме полетов и пряжков с парашютом?

Проще всего пересчитать шлемы, которые у меня почти всегда лежат в багажнике. Самолет. Парашют. Мотоцикл. Сноуборд. Шлем для скалолазания. Шлем для маунтибайка. Шлем для кикбоксинга, хотя скорее это был муай-тай…

Я недавно кувыркнулся на ровном месте и жестко приземлился. При таком увлечении экстремальными видами спорта, сколько травм у тебя было? Как ты восстанавливаешься?

Ни одной. Может показаться странным, многие мои друзья предполагают, что раз я постоянно рискую, значит, я постоянно ищу приключений и хожу по краю. Но, на самом деле, как бы это сказать правильно, я очень люблю жизнь. И очень осторожна. Каждое свое действие я тщательно визуализирую в уме, перед тем как его сделать в реальности. Причем не один раз. И я никогда не представляю себе падение или травму. Так их можно и на самом деле запрограммировать. Наоборот. У меня в воображении я несколько раз все делаю идеально и только потом делаю эти действия в реальности.

Эта фотография – анонс будущей публикации о тест драйве Jaguar E-PACE. Как показал личный опыт, не только “танки грязи не боятся”. А пока краткие данные именно этой, слегка испачканной, машинки: 

Цена: 38 280. Объем двигателя: 1.5. Расход бензина в городском режиме: 8 литров на 100 километров. Тем не менее, “сотку” набирает всего за 10 секунд. 

Классная техника. Я читал одну книгу о «квантовом сознании» и там приводились такие же примеры, что многие знаменитые спортсмены представляют важные старты в уме. И что пианисты, которые играют и в воображении тоже лучше прогрессируют.  

Мне, лично, очень помогает. Я, вообще, много работаю со своими страхами. Анализирую их истоки и причины и меняю себя, чтобы их преодолеть.

А домашние не боятся за тебя, когда у тебя начинается новое экстремальное увлечение?

Больше всех волнуется папа. Он же меня в детстве и учил быть самостоятельной девочкой, которая все умеет и ничего не боится. Он же сейчас и переживает за меня. Поэтому некоторые вещи, например, про лицензию пилота или про парашют, я ему рассказываю после.

А с чего все началось? С большого тенниса?

Нет, с плавания. Кстати, в этом году я хочу принять участие в заплыве через Босфор. Плаваю я давно. Потом появилось скалолазание. Хотя больше было трекинга, скалы уже пошли после того, как я побывала в горах.

Какие восхождения запомнились?

Я поднималась на Килиманджаро. Но 200 километровый маршрут вокруг Монблана мне запомнился больше, хотя на вершину мы не поднимались. Ну и в Румынии, кажется, четыре горы…

Что еще мы пропустили, перечисляя шлемы? И как там появился кикбоксинг?

Пропустили верховую езду, на лошади, конечно, мне тоже было интересно научиться. А кикбоксинг – это «дитя карантина». Когда спортклубы закрылись, мой тренер посоветовал мне, чтобы поддерживать форму, уже своего тренера по кикбоксингу. Так что в карантине мне тоже было чему учиться.

Все-таки, вернемся к пилотированию и к тому вопросу, который я готовился задать. Самое яркое впечатление от полетов?

Самое яркое – это что я не просто лечу, а осознанно лечу по дальнему  маршруту. Лечу сама, в кабине я уже была одна. Направление было - Старый Орхей. Мне понравилось это ощущение, что я не просто за штурвалом, а у меня есть конкретная цель, и я этой цели достигаю.

Виорика, на все что ты перечислила, уходит уйма времени. Зачем ты это делаешь? Что тебя толкает раньше встать и позже лечь?

Мне очень важно быть счастливой. При этом речь идет не о социальном признании и не о внешней оценке меня, а моем внутреннем ощущении счастья. Для меня счастье, что я научилась жить в осознанной свободе от социальных программ. «Ты должна быть такой…. Ты должна в этом возрасте делать это…». Мне хочется совместить ответственность и право жить своими мечтами и увлечениями.

Мы сегодня говорим о том, что принято называть экстремальными видами спорта. Но это же не вся твоя жизнь. Ты заговорила об ответственности. А за что ты отвечаешь, кроме самой себя, когда прыгаешь с парашютом?

Я самостоятельно веду проект Volta Café – это общепит, две большие столовые в Кишиневе, но не только для сотрудников нашей компании, для любого желающего. Наша политика – высокое качество еды и максимально низкие цены. Пусть маржа и небольшая, но зато большой поток. Здесь есть и своя доля социальной ответственности. Хочется предоставить возможность вкусного и полноценного питания даже для не самых обеспеченных людей. Ну и в семейном бизнесе я отвечаю за массу вопросов, фактически я один из администраторов бизнеса, или отдельных проектов в нем.

Планы на 2021 год и на пять лет?

Для меня планирование будущего – это как сплав по реке. Есть смысл грести здесь и сейчас. Ты же не знаешь, что будет за поворотом. Но если ты в хорошей форме и гибкий, то ты всегда определишь себе новый маршрут, если что-то пойдет не так.

Павел Зинган